С днем рождения, Бро~

понедельник, 05 октября 2015

00:33

все записи пользователя в сообществе рыбка Дори

Я - бессмертное творенье Эру, с человеком не равняй меня!

Название: Император
Автор: silverhand
Редактура: fluctum principii
Пейринг/Персонажи: Джин Моррис/принцесса Тея, Наль, Эрик Сильверхенд, Исак ~~Сильверхенд~~ Моррис
Категория: гет
Рейтинг: PG-13
Саммари: АУ внутри АУ. Джин не желает отпускать Тею, совершая ошибку за ошибкой, и за это время теряет все, что у него было, включая самого себя.
Размер: мини, 3423 слова
Примечание: Star Box, кроссовер со Вселенной Star Wars. Сопровождается музыкальной подборкой, расположенной в порядке, соответствующем сюжету.
Размещение: с указанием авторства

плейлист

Кожа сенатора - молочно-белая, контрастирует с темной бархатистой шерстью на спине и упругих ягодицах. Это тот самый случай, когда ни у кого не возникает предубеждения против волосяных покровов, настолько соблазнительной и желанной выглядит эта женщина. Не то, чтобы Джин был падок до такого рода удовольствий, если не брать в расчет особенности его видовой физиологии, конечно, но некоторую оценку он дать может. Его внутренее состояние волнует вовсе не это.
- Вы устали, госпожа сенатор, - говорит он, присаживаясь в изголовье кровати Теи и ловя пальцами прядь ее волос. - Вам следует отдохнуть перед завтрашним собранием.
- Очень непривычно слышать такие обращения от вас, мастер Джин, - Тея слегка краснеет - от его слов, не от действий. - Не могу привыкнуть.
- Пора бы, - Джин качает головой, снимая с себя мантию и складывая ее на кресло. - Есть ряд вещей, запрещающих мне обращаться к вам как-то иначе.
- Я больше не ваша маленькая девочка? - в голосе принцессы любопытство, смешанное с горечью.
Она и не была его маленькой девочкой. Девочкой Наля? Да. Девочкой Якова, Джоэна, даже Эрика? Разумеется. Но не его, не магистра Морриса, нет, никогда в жизни. Она молча наблюдает за тем, как Джин снимает с себя рубашку, оставляет возле кровати сапоги из мягкой кожи, складывает на кресло брюки и потягивается, разминая спину. Его меч лежит рядом, на стопке с одеждой - меч, который он ни разу не доставал при Тее, оставляя его висеть на поясе.
Джин ложится рядом, опираясь на локти. Тея вздрагивает от неожиданности и внутреннего трепета: вот он, такой запредельно близкий, но в то же время далекий, словно отголосок родной планеты. Магистр перебирает пальцами ее волосы, невзначай касается шеи и в следующий момент целует, опускаясь все ниже. Дыхание Теи учащается. Она знает, что за этим последует, но каждый раз все равно как в первый.
- Джин? - зовет принцесса, и одновременно с этим вскрикивает, чувствуя влажность его языка и горячие ладони на своих бедрах.
- Тише, сенатор, - голос мастера тих и спокоен, но он обжигает. - Вы же не хотите, чтобы нас кто-то услышал?
Тея выдыхает, выгибает спину и подается навстречу. Мимолетные моменты близости повторяются раз за разом каждую ночь, каждую ночь Джин приходит к ней, запирая двери на замок, и остается в ее постели до утра. Каждое утро она просыпается одна, чтобы вновь осознать, что есть принцесса Амэда и есть долг, и долг оказывается в какой-то момент выше принцессы.
Но сейчас глубокая ночь, и долг может подождать еще несколько часов - пока она не уснет на его плече.

***

Наль молча смотрит на город, который никогда не спит. Он только что видел Эрика - сложно, пожалуй, держать в руках свой нрав и свое отчаяние, когда они рвут тебя изнутри, словно дикие звери. Наль спускается в залу, перед входом в крыло целителей закрывает глаза, делает глубокий вдох и пытается расслабиться, очистить разум, но тот никак не поддается. В конце концов, такие вещи не всем подвластны, но он будет стараться до последнего.
Наль видел письмо Джина, пересматривал его, нажимая кнопку повтора раз за разом, раз за разом отказываясь верить и понимать. Кто мог знать, что его наставник, его лучший друг, опора и каменная стена окажется адептом Темной стороны Силы? Кто знал, что он протянет руку Тее - девочке, которая ждала его с самого детства? И кто, в конце концов, знал, что она доверится и пойдет?
Наль все еще вспоминает ее лицо и горькую болезненную улыбку, смешанную со слезами, когда она касалась ладони Джина кончиками пальцев и поднималась вместе с ним на борт корабля, покидающего Корусант навсегда. Налю кажется, что он никогда в жизни и не сумеет это забыть.
День за днем он методично выжигает в себе все чувства каленым железом. Эта боль изматывает его - Эрик говорит, что его лицо стало болезненно-серым за последние недели, это настораживает его, но ни один из них ничего не может сделать. Наль любил Джина, как весь мир, и теперь вынужден от этого отказаться. Несколько суток он не выходит из состояния транса, а когда приходит в себя, то теряет сознание и просыпается лишь через день, на закате. Эрик приходит его проведать - теперь они остались вдвоем, оставленные теми, кто был для них дороже жизни, дороже долга и нужнее воздуха. Внутри у Рика все еще теплится надежда: это ощущается в его взгляде, в сжатых кулаках и побелевших костяшках пальцев, в легкой дрожи и мурашках, бегущих по спине, и в нестабильности его состояния.
У Наля внутри все дотла сгорело.
Он больше не чувствует любви или привязанности к Джину. Даже понимает: при необходимости он без колебаний убьет его, благо, его умения вполне могут ему позволить противостоять такому опытному джедаю. Отрекшемуся джедаю, он имеет в виду. Он больше не ощущает привычного тепла при упоминании имени мастера, только холод и пустое равнодушие, словно речь идет о незнакомом ему человеке. Наль больше ничего не ощущает, он не хочет ощущать. И ему теперь легко и свободно.

***

Джина теперь все время гложет чувство, что он что-то делает неверно. Словно бы предчувствие, что ничем хорошим это не обернется, стоит ждать одних только проблем. У него постоянно находятся какие-то дела на станции, и Тею приходится оставлять одну, а она от такой перспективы не в восторге. Поначалу она спокойно передвигалась по коридорам, после перестала ходить дальше своего отсека, потом вовсе отказалась выходить из комнаты. Ее щеки бледны, а глаза с каждым днем тускнеют, и Джину это не нравится. Он отправляет Тею к Винду - местному лекарю-самоучке, самому отзывчивому существу, которое только может быть на станции ситов.
- Это чуждая ей часть Силы, - говорит Винд Джину, когда они остаются наедине. - Если она не покинет станцию в ближайшие полгода, то умрет.
- И ничего нельзя сделать? - Джин чувствует, как непроизвольно сжимается его рука.
Винд медлит с ответом. Говорить лорду ситов "нет" - самый безрассудный поступок, который только можно совершить, будучи на этой станции.
- Если она не примет темную сторону, то нельзя, - говорит он, внутренне приготовившись к любой возможной реакции. - А она не примет, или сойдет с ума.
Джину кажется, будто бы он уже знал одного такого джедая, который скорее бы свихнулся, чем принял темную сторону Силы. Он тянет с ответом, Винд приходит к нему постоянно, напоминая, что Тею нужно увезти отсюда, если Джин не желает ее смерти. Джина разъедает кислотой нежелания: он привык к тому, что она все время где-то рядом, что он может обнимать ее теплое бархатистое тело, прижиматься к спине, засыпая, вдыхать запах ее волос и ощущать сладость поцелуев. Но в то же время он понимает, что вечно это продолжаться не будет. Его разрывает изнутри на кусочки.
Спустя несколько недель республиканский корабль запрашивает разрешение на состыковку. Приказ на уничтожение мигает алым на приборной панели, но Джин медлит, вглядывается в космическую пустошь. Где-то на борту теплится привычный огонь Силы, от которого внутри все, как обычно, переворачивается и тянется туда, к кораблю, трепещет и радуется, словно ребенок. Это же Наль! Он пришел, он откликнулся, пролетел столько парсеков и вернулся к нему, к Джину, обратно.
Джину кажется, что он оживает с каждой минутой, что все должно быть именно так, что все правильно, что уж теперь-то все точно пойдет на лад. Когда есть Наль, можно быть уверенным, что ничего уже не будет плохо.
- Я пришел не к тебе, - в глазах Наля Джин видит отражение все той же космической пустоши и осколков звездной пыли.
В них битое стекло, расколотое самим Налем на тысячи острых кусков, каждый из которых впивается в сердце его бывшего мастера, оставляя на нем незаживающие шрамы. Он больше не нуждается в его обществе, об этом даже вслух говорить не требуется. Наль пришел не за этим. Джин может дать команду на уничтожение - джедай всего один, ему не уйти со станции, полной сильных и умелых врагов. Вместо этого лорд делает шаг в сторону.
- Делай, что должен, - произносит он, глядя Налю в глаза.
Джедай не видит его взгляда и уходит, ведомый желанием вернуть свою принцессу на ее родину. Джин остается стоять, сложив руки за спиной. С каждым шагом Наля его сердце рассыпается ледяной крошкой и остается на полу талой ключевой водой. Ему кажется, что он физически ощущает, как внутри него зарождается ядовитая промозглая гниль, разъедающая внутренности, и в груди образуется дыра, сквозь которую теперь просвечивают немые холодные звезды.
Наль выносит Тею на руках, прижимая к себе, словно сокровище. Она бледная и тусклая, и только сейчас Джин видит это настолько отчетливо, чтобы испугаться. Но он не боится, потому что бояться нечему: внутри остались только боль и сосущая пустота. Он смотрит вслед разворачивающемуся кораблю и молчит, впиваясь ногтями в кожу. Дарт Темпорус входит в отсек, ожидая указаний.
- Что мне передать лорду Шьяве? - невозможно определить, испытывает ли он какие-то эмоции по этому поводу.
- Что повторная атака на сенат будет совершена, как и планировалось, - отвечает Джин, не оборачиваясь. - И что мой план работает.
Само собой, нет никакого плана. Дарт Темпорус уходит, оставляя верховного лорда одного наедине с созерцанием пустоты. Джину кажется, будто бы все его тело покрылось каменной коркой.
Атака на сенат будет совершена. И будь, что будет.

***

Первым делом, когда Тея приходит в себя, она влепляет Налю пощечину. Наль терпит, его лицо даже не изменяется. Он знал, что произойдет нечто подобное, был готов. В общем-то, это всего лишь несущественная мелочь.
- Он причинил тебе боль, - говорит Наль, закусывая губу от того, что сам ничем не лучше.
- Он не причинял мне боли, - в голосе Теи слышатся нотки зарождающейся истерики, хотя, она всегда хорошо себя контролирует. - Ты оставил его одного, там, ты вообще осознаешь это?
- Абсолютно явно, - отвечает Наль, не двигаясь с места.
- Только ситы все возводят в абсолют! - срывается Тея и уходит, оставляя племянника наедине с его мыслями.

До повторного вторжения на Корусант остается не больше недели. Джин практически ни с кем не разговаривает, проводя долгие часы в пустой зале для медитаций. Перед его глазами все еще мелькает равнодушное лицо Наля, бледные скулы Теи, улетающий к звездам республиканский корабль и глубокие следы от ногтей на запястьях. Его дыхание сбивается, он пытается восстановить его, чтобы снова погрузиться в созерцание вечности и подвластной ему Силы, ощущить единение с ней и остаться там, в мнимом покое настоящего хаоса. Смех Теи раз за разом возвращает его в реальность, заставляет просыпаться и ощущать стекающие по позвоночнику капли ледяного пота. Внутри у Джина плещется чаша непередаваемой боли и отчаяния, подкрепленных гневом. Он все еще бессилен, даже будучи ситом! - бессилен. Значит, он пока недостаточно сит.
Винд приходит к нему и садится рядом, ожидая его возвращения в реальность. Он сильно обеспокоен, но старается держать себя в руках. Джин разминает спину, надевает рубашку и балахон и выходит из залы.
- Лорд, у меня есть для вас одна вещь, - Винд идет следом, нервно дергая свой рукав. - Она может вам не понравиться.
- Говори сразу, не надо тянуть, - Джин устал, он устал давно и беспробудно.
- Когда джедай забрал принцессу, она была беременна, - Винд останавливается следом за Джином, который словно бы обращается в каменную статую после этих слов. - Она просила ничего вам не говорить. Срок большой, у ее вида такие вещи протекают незаметно.
- Что ты сделал? - на дне зрачков Джина вулканом кипит ярость. - Ты позволил забрать ее в таком состоянии, Винд, что ты сделал?!
- Выполнил просьбу принцессы, лорд, - Винд склоняет голову, показывая, что он готов к наказанию.
Джин поднимает руку и застывает. До атаки на Корусант осталось неполных четыре дня. Где-то в другой части галактики он ощущает всплеск Силы, равный для него рождению новой звезды.

Наль сам присматривает за Теей все время, пока она проходит курс восстановления, но принять роды у него не хватает сил. Он ощущает себя надломленным где-то в глубине, будто в огромном камне спряталась крошечная трещина, которая может незаметно отколоть кусок огромной скалы. Он падает, и ему не за что уцепиться.
Юный марджари получает имя Исак, которое Тея выбирала для него сама. Эрик говорит, что количество его мидихлориан вполне соответствует ожиданиям, раз его отец - мастер Джин. Эрик все еще называет лорда мастером. Эрик все еще на что-то надеется. Наль считает надежду глупым чувством, на которое не стоит размениваться.
Он решается посмотреть на кузена лишь спустя несколько дней. В груди что-то больно колет, словно туда засунули ком из острых гвоздей. Он напоминает Джина, до слез, наворачивающихся на глаза. Наль понимает - он больше не может любить мастера. Но любить его сына он все еще в состоянии.
- Я боялся, что из-за того, что ты так долго была на станции в окружении темной стороны Силы, что-то может случиться с ребенком, - говорит он Тее.
- Ты что-то почувствовал? - в ее голосе беспокойство, она прижимает спящего Исака к груди.
- У него есть все задатки для того, чтобы стать отличным джедаем, - Наль целует принцессу в лоб и оставляет ее наедине с сыном.

***

Джин смотрит на Корусант с орбиты, безразлично осматривая множество светящихся точек на поверхности планеты. Они уже получили разрешение на посадку под видом торгового корабля, осталось лишь приземлиться. На борту не больше трех десятков ситов, не так много, чтобы одержать победу, но достаточно, чтобы претворить в действие их план. Сенатор Рейган сможет посеять смуту в Сенате, в конце концов, он долго готовил почву для этого. Джин понимает, что они летят на смерть, и мало кто из них сумеет сегодня спастись в этом Аду, который они сами же разжигают.
Он уже приучил себя к мысли о том, что Теи не должно быть в Сенате в момент нападения. Возможно, она могла бы там быть, но ведь ей нужно оставаться с ребенком. Или вовсе, в этот день у нее нет никакой работы. Да мало ли, разве нужна причина, чтобы отсутствовать в определенном месте? Нет, конечно, ее там не будет, не должно быть. Джин абсолютно в этом уверен.
Они вторгаются в здание Сената во время собрания. Джин стоит впереди, первым же активирует меч и встает в стойку готовности Шиен. Есть приказ - не щадить никого, в том числе и себя. Джин лично его отдал.
Джедаи медлят, судя по всему, это нападение вновь стало для них неожиданностью. Джин на секунду опускает меч, чтобы оглянуться - вокруг толпы людей, плодящих панику и страх, посеянные им и его братьями по оружию. Эта картина похожа на адское столпотворение, развращение толпы. Джин испытывает наслаждение, глядя на потоки чужого ужаса.
На другом конце залы он видит Тею, и ледяная корка на его сердце дает трещину. Это всего лишь видение, галлюцинация, ее не должно здесь быть, она должна находиться на Амэде вместе с ребенком. Джин продолжает смотреть, но образ не исчезает - это Тея, живая и настоящая. Пока живая.
Меч одного из ситов летит в ее сторону в тот момент, когда сталкивается с клинком Джина. Он совершено спокоен, но за этим спокойствием кроется ярость, направленная на своих.
- Лорд, что вы делаете? - спрашивает Дарт Темпорус, оказавшийся неподалеку.
Джин молчит и вновь принимает боевую стойку. За своей спиной он ощущает дыхание Теи, ее взгляд, ее сердцебиение.
Никто из них не тронет эту женщину, даже ценой его жизни.
Джин никогда не думал, что сумеет совершить нечто подобное. Он никогда не пробовал выстоять в одиночку против десятка противников одновременно. Вокруг творится хаос, и в этом хаосе, в молчании и белом шуме гнетущей давящей тишины стоят женщина и воин, обездвиженные войной и превращенные ею в мраморные изваяния.
- Я всегда видела только твою спину, - говорит Тея, не думая о том, что Джин может ее услышать.
- Если я повернусь к тебе лицом, мы погибнем, - отвечает он, отражая серию быстрых ударов, находя брешь в обороне противника, и одним движением смертельно ранит одного из нападающих.
Тея может постоять за себя, в конце концов, она жрица Амэда, но не в таком состоянии, не сейчас. Джин ощущает, что она все еще слаба, и это добавляет ему злости и сил. Злости, в первую очередь, на самого себя.
Но Джин не всесилен. Шквал ударов то стихает, то обрушивается на него с новой силой. Он выстоит, должен выстоять, совет не может так долго игнорировать ситуацию в Сенате. Даже если джедаи убьют его, они, по крайней мере, защитят принцессу. Он пропускает один удар, ощущая, как лезвие вспарывает кожу на бедре, но нога остается цела. Из-за резкой боли, Джин не замечает еще одного удара сверху, но над его головой молниеносно проносится солнечно-желтый клинок.
Наль встает между ним и противниками, окружившими их. Бойня вокруг становится равной - тут и там мелькают зеленые и голубые отблески джедайских мечей. Орден успел, орден пришел на помощь.
У Джина нет сил стоять, и он падает на колени, тяжело дыша. Ногу нужно будет долго лечить, прижженные раны от световых лезвий так быстро не заживают. Тея сидит рядом с ним, едва касаясь его ладони своей и глядя на него с такой нежностью, за которую не жаль отдать всю галактику. Теперь их защищает Наль, и отблески его клинка напоминают Джину солнечные лучи.
Джин не верит, что Наль простил его. Джин не верит, что Тея держит его за руку. Лед на его сердце стремительно тает, и даже бессилие не в силах вернуть ему гнев и ярость, подстегивавшие его в битве.
Бой прекращается, Наль оборачивается, и не нужно слов, чтобы передать - он не простил.
- Вставай, - говорит он, делая несколько шагов назад и вновь активирует световой посох. - Я требую дуэли.
- Наль, ты с ума сошел, - Тея первой вскакивает с пола, ее хвосты гневно мечутся из стороны в сторону.
- Ты - верховный лорд ситов, Джин, - Наль не слушает слов принцессы. - И я должен убить тебя. Здесь и сейчас, пока не стало поздно.
- Магистр Наль прав, Тея, - Джин поднимается, сжимая зубы от боли, и вновь принимает боевую позицию. - Я опасен.
- Прекратите, - У Тее в голосе звучат слезы. - Мне надоело терять, я устала.
- Ты ничего не теряешь, - Джин в последний раз оборачивается, уголки его губ приподняты, в голосе звучит горечь, прикрываемая мнимой твердостью. - Мастер Джин давно умер.
У Джина нет сил противостоять ученику лучшего из мастеров фехтования, но он сражается. Почти вся концентрация уходит на то, чтобы абстрагироваться от боли. В глазах Наля он видит гнев и желание убить его, не обезвредить, не защититься, а именно убить. У Джина нет никаких желаний.
Он пропускает скользящий удар, теряет самообладание и открывает плечо, которое тут же обжигает жар солнечного клинка. Одна рука больше его не слушается. Наль ведет бой решительно и беспощадно, несмотря на ослабленность противника. В битве с верховным лордом ситов нельзя проявлять сочувствие. Понимая, что бой завершится его поражением, Джин дезактивирует меч, который в следующую секунду со звоном падает и катится по мраморным плитам к ногам Наля. Глядя в пустоту невидящим взглядом, Джин падает замертво.
Тея прижимает его к груди, сидя на полу. Наль вскрикивает от боли и роняет меч, его ладонь обожжена до мяса, по зале распространяется резкий неприятный запах горелой плоти. Рукоять посоха раскаляется докрасна, Наль не может его поднять. Джедаи не должны желать чьей-то смерти, Солари отвергает своего хозяина. Наль больше не джедай.
Тея зарывается носом в волосы Джина и молча плачет, раскачиваясь назад и вперед. Наль не находит в себе сил, чтобы опуститься на колени и обнять ее. Он не считает, что имеет какое-либо право так делать. Он абсолютно уверен в этом.
Ведь только ситы все возводят в абсолют.

***

- Может, поговоришь с ним все-таки? - Эрик держит в руках увесистый том истории Ордена, взятый из архива.
- Не думаю, что я в праве, - в голосе собеседника проскальзывают ночки печали. - Я бросил его, бросил тебя и Тею.
- Ты снова начинаешь, - Рик со вздохом откладывает книгу. - Просто попробуй. Ты нужен ему, всегда был нужен.

Исак сомневается. Он и без того часто сомневается, но сейчас - сильнее обычного.
- Эй, Моррис, - один из мальчишек окликает его. - Ты же марджари, а у них все мужики - слабаки.
Исака буквально трясет от злости. Что он должен сделать в этой ситуации? Достать меч или оставить его висеть на поясе?
- И ты - слабак, - слышится вокруг, и Исак теряет терпение.
Активировав меч, он встает в боевую позицию. Ему хочется броситься в эту толпу и порубить их всех за эти слова.
- А я полукровка, - Исак произносит это с гордостью, готовый к рывку.
"Исак", - в его голове звучит незнакомый, но родной голос. - "Это не стоит того. Не повторяй моих ошибок".
Исак бессильно опускает руки. Дети продолжают потешаться и веселиться, не смолкают редкие птицы, планета продолжает вращаться вокруг своей оси. Ничего не происходит, когда он - так или иначе - меняет свое решение. Но, тем не менее, испытание пройдено.

- Я слышал голос отца, - Исак обнимает Эрика, утыкаясь носом в его плечо.
- Правда? - Рик еле заметно улыбается уголками губ. - Когда?
- Во время испытания, - в голосе Исака слышится неуверенность, и он ищет подтверждения своим словам.
Эрик молчит, обнимая его, ерошит волосы на макушке. У Исака уши прижаты к голове и все пять хвостов подрагивают, словно он сейчас же готов расплакаться.
- Хей, Джин, - Рик смеется, глядя в пространство позади Исака. - Покажись сыну, он уже достаточно готов к тому, чтобы с тобой встретиться.
Исак резко оборачивается, и Рик подталкивает его в спину. Сквозь призрачный силуэт Джина просвечивает солнечный свет. Исак не верит, вернее, пока не может до конца поверить. Он делает несколько шагов вперед, протягивая руку.
- Здравствуй, - Джин неловко улыбается. - Исак.
Они никогда не сумеют друг друга коснуться. Исак тянется к отцу кончиками пальцев, которые соприкасаются с сияющими переливами отблесков Силы, с которой слился Джин семнадцать лет назад. Исак молчит, восхищенно глядя на него, все его хвосты от смущения прижаты к ногам и мешают ходить.
- Вы точно родственники, - бормочет Эрик, медленно, шаг за шагом, и незаметно выбираясь из комнаты.
- Но почему, пап? - Исак, наконец, возвращает себе дар речи. - Ты же умер, когда я родился.
- Потому что нет смерти, Исак, - Джин надевает капюшон, растворяясь в воздухе. - Есть великая Сила.

@темы: Кроссовер, Musicbox, Гет, Тексты, Неканон, от 1000 до 5000 слов, Star Box